Моя первая учительница

«Не забыть… успеть…», – эти слова я повторяю, когда иду на работу, когда встречаюсь с учителями, давно уже не работающими, и просто в минуты отдыха, а иногда – в минуты грусти…
А сегодня я пишу и очень надеюсь, что напечатают «крик» моей души и обращение ко всем, кто еще может успеть сказать «спасибо» своим учителям.
Годы уходили, а я так и не сказала всему миру: «У меня в жизни была лучшая учительница начальных классов».

Кем стать? Для меня это было всегда ясно: только учителем начальных классов, как моя учительница Азбукина Варвара ­Петровна. Вслушайтесь только:
АЗ-БУКИ-НА – говорящая фамилия. И имя Варвара, множество раз озвученное на страницах художественных произведений.
Я стала учителем начальных классов. Окончила факультет педагогики и методики начального обучения в Орловском государственном педагогическом институте. Мой педагогический путь составляет более 40 лет, а начался он в далеком сибирском селе Буре Читинской области (как и мечталось в юности): пограничная застава, сопки, река Аргунь, отделяющая нас от ­Китая…

Потом я окончила еще и филологический факультет в том же институте, работала учителем русского языка и литературы в Орловской области, в г. Орле.
С 1979 года живу в г. ­Молодечно. Работала учителем, методистом, заведующим городским методическим кабинетом, ведущим специалистом отдела образования, заместителем начальника управления по образованию. Теперь вот вновь методистом работаю. Кажется, мой трудовой путь достаточно успешен. Всегда делилась опытом работы с коллегами через проведение открытых уроков, мероприятий, публикации в печатных изданиях («Народная асвета», «Пачатковая школа», «Русский язык и литература», «Адукацыя и выхаванне», «Настауніцкая газета», «Здаровы лад жыцця» и др.).

Работала много, творчески. Но это все вступление к тому, о чем я хочу написать в первую очередь.

Уходят годы, но никогда не уходит из моей памяти наша маленькая школа на окраине деревни Малой Кутьмы Болховского района Орловской области. И наша учительница, с гладко зачесанными волосами, собранными в пучок, скромно одетая, в чем-то некричащем, аккуратная… Мне навсегда запомнилось ее доброе лицо, мягкая улыбка, и почему-то руки: гладкие, добрые. Наверное, потому, что она часто обнимала нас. Подойдет, руку на плечо положит и скажет: «Какая ты у меня умница». Часто шутила, вела беседы с нами. И самое трудное мы осваивали с ней легко и весело.

Учила она нас, как я теперь понимаю, очень хорошо: кроме письма, чтения, счета, мы учились распознавать лекарственные травы и цветы, составлять из них букеты, любить и уважать людей. Я не знаю, какие награды были у Варвары Петровны и были ли они у нее вообще. Но помню хорошо, как уважали ее у нас в деревне… «Тише, Вараварушка идет», – говорили о ней взрослые. Именно, Вараварушка. Отчества не прибавляли, и в этом проявлялось особое отношение к ней, своей учительнице. Могла же она заслужить такое уважение к себе со стороны наших неграмотных родителей (моя мама могла написать только свою фамилию, – прим. Авт.).

Послевоенное наше детство – это полуголодное существование, одно пальтишко или фуфайка на пятерых детей и тяжелый физический труд… В семье, где отец пришел с фронта (так было в семье, где росла я, – прим. Авт.), детей было мал мала меньше, работы невпроворот. Годы были трудные. Весной мы собирали мерзлую картошку, терли ее и пекли блины.
Но как сумела эта сельская наставница в такое тяжелое время воспитать в нас любовь к прекрасному, честность, доброту, умение мечтать?!

Родители не учили нас дарить цветы, да и не было на это времени, но первое, что мы делали, когда возвращались летом из леса, – несли ей охапки полевых цветов: кашку, липку, петушков… А жила она здесь же, в школе: через коридор – ее комната, а с другой стороны – класс, где стояли какие-то треногие длинные столы… И заветный шкаф с книгами. В понедельник она приходила из города Болхова (он находился от нас в 8 км, – прим. Авт.), и мы, деревенские дети, которых родители поднимали рано (корову подоить, выгнать в стадо, – прим. Авт.), бежали 4-5 километров ей навстречу. И она так радовалась, обнимала нас, что счастливее не было минуты, и так мы шли до самой школы.

Я не помню, сколько ей было лет. Мне она казалась старенькой. Да это и неважно. Она никогда не повышала голоса, это была настоящая учительница. Мы решали «запоем» задачи. Никто не подглядывал друг у друга, сами старались вовсю. Мы доверяли друг другу. А класс-то был малокомплектный.

В качестве поощрения из заветного шкафчика Варвара Петровна вынимала книги, и их получал тот, кто преуспевал в учебе. Так я прочла «Школу», «Тимур и его команда» А. Гайдара, «Два капитана» В. Каверина, «Улицу младшего сына» Л. Кассиля, «Петр 1» А. Толстого и многие другие книги. Я понимаю, что чтение «Петра 1» было преждевременным. Но мне это «опережение» не помешало, как и другим моим одноклассникам. Это Варвара Петровна привила мне на всю жизнь любовь к чтению.

В заветном шкафчике книг не хватало, и мы шли в библиотеку за четыре километра в соседнюю деревню Борилово. Помню, как первый раз я пришла в библиотеку, от волнения и страха все перепутала и спросила: «А “Сын полка” дома?» Все засмеялись. А я смутилась, покраснела, а потом, счастливая и радостная, скорее побежала домой, чтобы прочитать книгу, о которой так мечтала. А ведь и читать-то приходилось, когда все спали, да еще при лампе с фитилем и без стекла.

Работала наша учительница со всеми: видела сильного, сопровождала его, слабому помогала и внушала уверенность в своих силах. И каждого из нас она вела по жизни мудро и достойно, а главное, по-доброму. А сколько мы совершали с ней экскурсий в лес. Мы, деревенские ребятишки, по-новому открывали для себя природу. Ведь для нас природа была источником существования жизни: добычи дров, корма для домашних животных, питания (ягоды, щавель, баранки, просвирки, – прим. Авт.). Мне кажется, что мы ели все, что помогало нам насытиться. А вот с Варварой Петровной мы открывали другую природу: слушали шелест листьев, журчание воды, разговор берез, любовались лепестками цветов, течением воды, останавливались возле колодцев и смотрели, как бьет ключ…

А какими праздниками были дни, когда вела она нас в город Болхов на первомайские и октябрьские праздники, в краеведческий музей. Мы очень серьезно и ответственно готовились к этим мероприятиям, потому что для сельской ребятни это было целое событие. И в этом состояло воспитание гражданственности, любви к родине.
Я помню, как она организовывала торжественный прием в пионеры. Как могла, создавала условия для развития наших творческих способностей. Мы часто готовили какие-то сценки, учили стихотворения, пели и выступали перед своими родителями. И, несмотря на занятость, они приходили в школу. Для них, так много работавших, это был праздник, отдых, другая жизнь.

Экзамены за начальную школу мы сдавали в семилетней школе, находившейся в селе Борилово (за большую численность населения его называли второй Москвой, – прим. Авт.). Мы шли с ней в эту «Москву», по дороге она нас смешила, уверяла, что ее ученики все знают, поэтому им не стоит бояться. И ее вера в нас помогала нам и тогда, и потом: мы (ее ученики) так и были всегда лучшими, первыми.

Пишу, а перед глазами солнечный день, и мы с Варварой Петровной идем в лес: трава, цветы до пояса… Боже мой, какое счастье быть ребенком! Я думаю, что именно трудная жизнь и понимание нашей жизни любимой учительницей делали нас благородными, чистыми, не замечающими «грязи». Именно понимание жизненных ситуаций, проблем, возникающих в те годы в семьях сельских детей, отличало нашу учительницу. В деревнях обычно отмечались престольные праздники. И она нас в эти дни отпускала пораньше домой. И никогда не ругала за неподготовленные уроки. Знала, что в праздники на нас ложилась вся домашняя работа, а праздники длились 3-4 дня.

Теперь мы, педагоги, постоянно говорим об индивидуальном подходе, личностно ориентированном, о заданиях дифференцированных, о создании ситуации успеха, о принципе природосообразности. А ведь все это было на уроках Варвары Петровны. Умела она снять напряжение на уроке, подбодрить нас шуткой. Вот она-то знала, что в каждом ребенке есть солнце, и предоставляла ему возможность светить. И лучшей наградой для нее была радость детей, ее учеников.

Но вот мы выросли и забыли их, первых своих учителей. И цветы не дарим. Но не потому, что забыли, а жизнь так устроена: мы разъехались, ушли во взрослую жизнь.
Однажды, когда я проработала уже лет пять, мы встретились случайно с Варварой Петровной, ехали в одном автобусе из Орла в Болхов. Как она была счастлива! Всем говорила: «Посмотрите, это моя ученица, как и я, учительница». Она тогда уже не работала, была на пенсии. Но в ней по-прежнему была интеллигентность особая, учительское было в ней. Мы проговорили тогда всю дорогу, все 60 километров пути.

Многие ученики из деревни Малой Кутьмы стали ее последователями: учителями начальных классов, химии и биологии, русского языка и литературы… Годы прошли, пробежали. И я бесконечно жалею, что не написала о ней при ее жизни, о ней, НАСТОЯЩЕЙ УЧИТЕЛЬНИЦЕ.

На моем пути были и потом хорошие учителя. Я окончила среднюю школу № 2 г.Болхова. Всегда буду помнить моего классного руководителя Нехорошеву Зою Игнатьевну, учителя физики. Любовью к детям, чутким отношением к ним, пониманием их проблем, она была похожа на ту милую сельскую учительницу Варвару Петровну Азбукину. Я помню уроки русской литературы Марии Федоровны, уроки истории Антонины Михайловны, уроки химии Ирины Родионовны…

Многие имена и фамилии я забыла, но помню, помню школу.

Говорят, что я хороший учитель, методист. Возможно. Но это еще раз подтверждает слова: «Что бы и как ни делал учитель, успех обучения в конечном счете определяется тем, что и как будут делать потом его ученики». И если есть во мне хорошее, учительское, то в первую очередь это от нее, от Варвары Петровны.

Своей глубокой методической подготовкой я обязана преподавателям Орловского педагогического института. Меня учил профессор Федоров Александр Константинович, до сих пор слышу его голос, когда он, призывая нас серьезно изучать язык, говорил: «Язык – это многогранное явление…». Методике русского языка меня учила Валентина Геннадиевна Талинская, учила интересно, знала способности и особенности каждого студента, усилия, затраченные на подготовку к экзамену.

А еще я помню доктора наук, профессора педагогики, такую невысокую, симпатичную женщину, преподавателя факультета педагогики и методики начального обучения. К сожалению, уже не помню, как ее звали, но помню, как она учила нас работать с детьми! Вот только один пример.

Мы впервые готовимся ехать в пионерский лагерь. Профессор систематически выводит нас в коридор и проигрывает с нами все игры, которые нам предстоит проводить с детьми. Учит, как проводить беседы, вечера, праздники, смотры, пионерские сборы, линейки. Мы ехали на практику, и у нас на все дни смены были варианты игр от «Давайте познакомимся» и «До новых встреч», сценарии, варианты разрешения проблемных ситуаций, бесед с родителями (у меня до сих пор сохранился дневник).

И мы уже заранее любили своих предполагаемых воспитанников. Мои дети никогда не просились домой, потому что их вожатая умела все: занять, заинтересовать, увлечь, придумать сюжетные игры, ночью накрыть ребятишек потеплее, ведь летом ночи тоже бывают холодными. Я так и в школе потом работала. Но это уже другая история…

Не успела я написать про свою первую учительницу, и это на всю жизнь остается моей болью, невысказанной, неоткрытой. Но надеюсь, что после моего признания неназванных учителей станет меньше, не останется совсем.
С уважением к вам, дорогие читатели, учитель русского языка и литературы, учитель-методист Перхорович (Молчанова) Клавдия Ивановна, Отличник народного просвещения РСФСР, Отличник просвещения СССР, «Выдатнік адукацыі ­Рэспублікі Беларусь», методист ГУ «Центр научно-методического обеспечения образования Молодечненского района».

Клавдия ПЕРХОРОВИЧ
(на фото автор)